|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
... На Главную |
|
Золотой Век 2007, №2 (2). Рубрику ведет Людмила Авдеева Илья Кутик |
|
Сцена гнева и отречения Невыносимо, в целом, быть разъятым на сто частей, себе — наперерез. Но почему тогда мой каждый атом звенит, как Ахиллес? Есть слово «месть», похожее на «мест свободных нет» — ни для чего другого, и оловом сгибает это слово шальной норд-вест. Я говорю о дьяволе. Пока он ветром рыщет в мировых пределах и золотым зерном из кошелька засеевает души мягкотелых и длинноногих, как за конский хвост их вырвать из его борозд? Но дух молчит, свернувшийся улитой, о, дух-моллюск, в пяту свою убитый, как Ахиллес... Иль нет — как Филоктет: распухшую поддерживая ногу, подобный древнегреческому йогу и отрешенный от земных сует... Есть слово «месть», антоним ей — «хандра», хоть там, где пишут мировые воен, их смысл-антоним лишь чуть-чуть раздвоен, как наконечник одного пера. Я смят и скомкан, и впадать во гнев нет у меня ни силы, ни отваги, ведь сердце — как комок бумаги — вмиг распрямляется в огне... Облако-гамлет Божественно, и в свете сумерек, покуда запад не померк, уютен город, словно лимерек про майский дождичек в четверг. Я облак, мертвое лекало воды, я стол ее и кров, пока меня не расплескала ночная трапеза ветров. Плыву я кролем или брассом, но стану королем, когда меня поднимет Фортинбрасом незапыленная вода... Роенье сумерек похоже на свастику великих рек. Кукареку идет по коже, и луж уже дымится трек. Моллюск У моря за щекой есть мятный леденец. Когда оно волной колотится у мола, и глохнет все и вся, — от запаха ментола вдали растет трава и зеленеет лес. А человечий век нацелен, будто вектор, в такую пустоту, откуда — не рука ль кого-то, кто незрим, к нам тянется, и некто вторичность, словно фтор, втирает нам в эмаль. Как дожевать кусок, не брезгуя закуской, не проклиная брызг, пока еще вода дарит меня своей улыбкой голливудской, и что ответить ей, что дать ей, кроме «да»? Что дать ей, кроме «да»? В сухом немецком «danke» или английском «thanks», в языковой болтанке, под щелканье костей, как «рыба» в домино, я, как незваный гость, к ней опущусь на дно. И пусть она штормит, и всходят вверх по трапу, чтоб в качке уцелеть, и пусть плывут оне, я выбираю путь сосать пустую лапу, и улыбаться снам, и зеленеть во сне. |
|
2007 |
 |
 |
 |
 |
 |